накрывает иногда, ночами...

Она кормила грудью мёртвого младенца,
Вжимая голову в чуть розовый сосок.
Укутанному в сон и полотенца,
Она шептала в забытье: «Сынок…»
Не слыша плач и уговоров мужа,
Не подпуская нянь и докторов,
Она шептала: «Мой он! Мне он нужен!
Сынок, проснись! Ведь ты же был здоров!»
В дверях палаты плакали больные —
- Дыши, сынок! Ведь я тобой дышу!!!
А молоко текло на губы ледяные,
Вернуть пытаясь силу малышу.
На грудь стекали слёзы и проклятья
И, смешиваясь с белым молоком,
Пропитывали смесью странной платье…
Свернулись нервы в жуткий, страшный ком…
Стояла Смерть с улыбкой извращенца,
Звонили в небесах колокола.
Она кормила мёртвого младенца.
Кормила, плакала, молилась и ждала…
(с)